Сегодня перед нами со все большей остротой встает вопрос: почему Церковь становится малоубедительной для огромного числа людей, особенно для молодежи? Одна из важнейших причин этого заключается в следующем. Церковь — это не голый спиритуализм, не исключительно духовность, Церковь целостно охватывает всего человека, все сферы его жизни. Духовность же свою Церковь выражает посредством определенной культуры, которая есть прежде всего культура слова, культура ответственной личной рефлексии. Эта культура глубоко традиционна и — в лучшем смысле слова — консервативна.

Сегодня в нашу Церковь приходят двумя путями. Одни люди приходят потому, что искали истину. Они искали Небо, а войдя в Церковь, кроме неба обрели еще и землю — почву под ногами. Они искали истину, а нашли свою родину. До крещения история и культура России казалась им (и мне) скопищем несуразностей и ошибок. Но принятие Евангелия дало возможность стать единомысленным с Андреем Рублевым и Достоевским...

Важнейшей составной частью культуры ХХ века является рок-музыка. Так же как, по словам Малевича, супрематические композиции — это «красочные массы в четвертом измерении», так и рок — не музыка в старом понимании музыкального искусства. Это звуковой материал, обладающий принципиально новыми свойствами направленного психоделического воздействия на человека.

Мы должны помнить, что прийдя в церковь, каждый христианин переживает разные этапы жизни. И что в эти разные периоды он наверное должен испытывать желание пройти ещё раз генеральную исповедь. Вот он пришел в церковь, он готовится, насколько он может, к подробной исповеди. Но потом периоды могут быть разные. Мне вообще кажется, что раз в году, у христианина должна быть возможность подробной исповеди за год. Да, потребности в частной исповеди разные. Но если человек живёт внутренней жизнью, то есть желание очистить себя и дать возможность вот так поисповедоваться - это непременное условие церковной жизни. 

Есть вещи действительно дискуссионные и в этом отношении довольно правильно, что существует множественность мнений священников. Правильно в том случае, когда эта множественность суждений рождает множественность практик тех, кто подходит к причастию, к покаянию и вообще ко всем формам духовной жизни. Если же эта множественность отражает только множественность психологических типов, то толка от нее нет, и более того, она является вредной. Поэтому, хотя и невозможно предложить общую регламентацию раз и навсегда, но если наш семинар и его развитие будет достаточно авторитетным, то какие-то основные очертания, обрисовывающие возможную регламентацию хотя бы основных типов и форм, могли бы быть предложены. 

Необходимо сказать об Евхаристии, как о стимуле, в первоначальном значении этого слова - в пастырском окормлении. Если христианин привык причащаться, то отлучение его временное пастырем является инструментом его пастырского окормления. И окормлять и воспитывать таким образом можно только постоянно причащающегося человека.

 Когда мы рассуждаем о Таинстве Покаяния, о его месте в жизни Церкви, о его формах, о пастырской практике, которая существует при совершении этого Таинства, о практике допуска к причастию тех или иных верующих, то нужно иметь в виду ту огромную разницу, которая существует среди приходящих в храм - по крайней мере, в большом городе, где священник обычно не знает каждого по имени. Сегодня в храмы приходят очень разные люди. 

Мы не имеем право отказывать христианам, желающим приобщиться Святых Христовых Таин. Единственным препятствием здесь является длящееся состояние смертного греха. Причастие должно быть глубокой внутренней потребностью. Недопустимо причащаться формально, по внешним причинам: потому что Шмеман велит причащаться каждое воскресенье, или потому что мама попросила, или потому что все идут... Причастие - дело личное, самое главное событие в жизни человека.

Поднятый вопрос является одним из основных для нашей церковной жизни. Потому что она устраивается не только авторитетными постановлениями или решением важных церковно-политических вопросов, но и духовной жизнью мирян, которая немыслима без евхаристической жизни. 

Если мы рассмотрим подготовку ко Святому Причащению и требования, предъявляемые к причащающимся в других Поместных Православных Церквях, то увидим, что эти условия не единообразны. Внутри каждой из Поместных Церквей существует многообразие практик. 

Строгое историко-каноническое исследование практики подготовки к причастию практически невыполнимо. Связано это, прежде всего, с тем что немногочисленные памятники нашего древнего церковного законодательства почти не касаются рассматриваемой темы.

 На протяжении многих лет тема Евхаристии, которая является центром жизни Церкви, не обсуждалась широко и открыто, а решалась и решается каждым духовником по-своему, в зависимости от его личных представлений. Существует много различных практик, больных тем, противоречий. 

Слово игумена Петра (Мещеринова), руководителя Школы молодежного служения при Патриаршем Центре духовного развития детей и молодежи на пастырском семинаре: «Подготовка ко Святому Причащению: историческая практика и современные подходы к решению вопроса».

Можно ли причащаться в Пасху? Казалось бы, вопрос странный и для обсуждения в официальном церковном издании не подходящий. Если причащаться нельзя, то для чего же совершается литургия? Почему нужно уклоняться от величайшего Таинства в самый великий Праздник? Однако, как выясняется, по этому поводу существуют стойкие заблуждения. Многие верующие считают, что уклониться следует именно потому, что Праздник — самый великий. Якобы подойти к Чаше в такой день — это признак гордыни. Самое странное, что так думают не только церковные неофиты или суеверные бабушки. Такого мнения придерживаются многие наши братья-священнослужители, в том числе и настоятели храмов. В результате в Пасху лишаются св. Причастия целые приходы.

Сейчас нередко среди священнослужителей можно услышать разные точки зрения о том, как часто можно или нельзя причащаться, как к Причастию готовиться, как часто можно делать исключения из общепринятых правил подготовки, и нужны ли эти правила — ведь многие из них воспринимаются как нечто обязательное, в то время как ни один Собор никогда не принимал решений о том, что есть или не есть накануне, или за три дня до Причастия, и какие молитвы нужно вычитывать, и вообще, можно или нельзя причащаться на Светлой Седмице или даже на саму Пасху.